Время для цифрового существа – это как пространство для существа животного

Красиво. Я бы добавил еще поступательные вектора визуального представления времени: слева-направо (очевидно, для арабской культуры справа-налево), снизу-вверх (археологические пласты), от себя вдаль (художественное изложение) и снизу-слева вверх-направо (деловое представление с накоплением смыслов).
Учитывая заметную акселерацию исторического времени, можно предположить, что, подобно тому, как животный человек манипулирует с пространством, так цифровой человек будет манипулировать со временем: растягивать, сжимать, повторять. Первые навыки уже есть в компьютерных играх, а также медицина, образование – все это суть манипуляции со временем, а не (только) пространством. Тогда как пространство для существа, живущего в сети, нерелевантно. Из-за сетевой "я-вездешности", пространство будет в застывшем состоянии, как физическое время для нас существует только в состоянии "сейчас".
Пишет Milla Fedorova (j_pinchikov)
""""Рассказывала студентам на курсе утопии/антиутопии про разные модели времени: поступательное – время-стрела и спираль (здесь присутствует идея прогресса и развития); замкнутое циклическое (как в календаре; "сельскохозяйственное время"), литургическое (распятие и воскресение происходит постоянно, параллельно с нашим временем) и мифологическое (повторение одних событий, но деградирует – как в "Сто лет одиночества"). Рисовала разные схемы. Их задача была – представить, как время устроено в утопиях/антиутопиях. Они догадались, что точка. Все уже достигнуто, ничего не меняется, нет ни прошлого, ни будущего. Но как-то они этим знанием были потрясены. Даже не сразу встали после конца урока. Говорят – вынос мозга. Я рада""""

Отрыв фатики от коммуникации

На подумать. Средства связи упростили коммуникацию на расстоянии. Но коммуникация – социальный, а не информационный феномен. Для социального успеха нужен личный контакт, нужно тусоваться (см. рассуждения Константина). Интернет, как никогда, выделяют фатическую, то есть статусо- и контакто- устанавливающую функцию языка из набора языковых функций. (Для примера: соседи в лифте зачем-то сообщают друг другу о погоде, что не имеет никакого смысла, поскольку оба о погоде осведомлены, ибо только что с улицы. Они просто удостоверяют взаимный невраждебный статус, типа груминга).
Фатическая функция, никак не связанная с передачей содержания, всегда занимала значительную долю общения. Теперь дистанционное заочное общение ломает традицию фатической функции. Во-первых, возникают новые стандарты виртуальной фатики, фасилитированные, например, смайлами и прочими средствами малой механизации. Во-вторых, фатическая функции становится вообще самостоятельной, по сути, внекоммуникационной сущностью, когда надо развиртуализироваться с деловым партнером не для обмена информацией, а для подкупка душевностью.
Такой отрыв фатики от коммуникации лишний раз подчеркивает своего рода НЕЗНАЧИМОСТЬ контента в коммуникации.

По мотивам:
Константин Фрумкин:
А еще есть вот такой сюжет. Всем известно, что интернет и развитие средств связи сильно облегчил взаимодействие людей в пространстве – так что можно иметь дело с партнерами на другом конце планеты, и все больше разбросанных по миру удаленных работников и т.д. С другой стороны, все больше мы понимаем, что успеха добиваются только при наличие личных связей и живого общения- это касается и бизнеса, и даже таких тонких материй, как поэтическая слава и цитируемость в науке. О последнем, кстати, все больше встречаю в последнее время сетевых реплик- то философ Anton Kuznetsov говорит :чтобы стать великим философом, надо тусить и бухать; то востоковед Vladimir Emelianov отмечает, что даже великих русских историков на западе цитируют, только если их кто-то из зарубежных ученых лично знал; то издатель Глеб Гусаков объясняет: чтобы получать конвентные премии за лучший фантастический роман, нужно не столько хорошо писать, сколько тусить с народом на конвентах. Не говоря уже о «Социологии философий» Коллинза, где доказывается, что философские репутации создаются через личное знакомство.
Из этого следует: для того, добиться успеха, приходиться тратить драгоценное время и трястись в самолете черти куда ради совершенно неэффективных и легко заменимых интернет-общением личных встреч и конференций. Но иначе нельзя- только так можно войти в невидимые, надконституционные «сети доверия», построенные на «человеческой энергетике». Как сказал мне предправления IBS Сергей Мацоцкий «Человек – "общественное животное". Человеку нужно общение, причем не только в смысле информации, но и в смысле энергетики и социальных коммуникаций».
Еще один пример того. как человеческая природа не вписывается в человеческую цивилизацию.
Разумеется, что-то будет тут меняться- и думаю, не в пользу идеи личного общения.

Водить по книге пальцем. Курсор гутенберговской эпохи

 «Если мальчик любит труд
Тычет в книжку пальчик…»
Спросил сына, как он понимает эту фразу. Он ответил, что «тычет пальцем в книгу» – значит, спрашивает что-то. Действительно, образ человека, водящего по книге пальцем, сейчас мало кому понятен. У Маяковского это символ тяги к знаниям, сведенный к базовому образу – обучению читать.
Не знаю, откуда я это знаю. Кажется, в моей школе этой техники чтения уже не было.  Это теперь атавизм. Тем не менее, любопытная вырисовывается аналогия.

Раньше, при обучении читать, неграмотным рекомендовали водить пальцем по листу, потому что линейное движение взгляда в мелком масштабе – неестественно для допечатного человека. Нужна помощь курсора, «расширяющего» способность внимания, как любой инструмент расширяет, по Маклюэну, способность тела – extension of man. Таким курсором был указательный палец, помогающим вниманию держать правильный курс на печатном листе, где нет естественных для природного человека ориентиров (дерево, холм), и все сливается. Вот для чего надо водить пальцем.

Педагог не может быть интереснее гаджета, или Как правильно запретить интернет ребенку

Анатолий Шперх опубликовал очень интересную статью «Цифровое слабоумие: кто на самом деле глупеет от гаджетов?» (Кстати, в формате мультимедийного лонгрдиа, не могу не отметить).
Анатолий рассказывает историю. Детям дали задание нарисовать привидение, а они сразу начали гуглить, как привидение выглядит. Согласно традиции, такая реакция должна вызвать возмущение. Но, отмечает Шперх, не так ли поступают ученые: сначала исследуют развитие темы в работах предшественников. И лишь потом добавляют свое. В общем, поведение детей было естественным – они «сэкономили» усилия на доопределении задачи, а потом уже предложили свое решение. Результат, кстати, оказался вполне правильным, привидение получилось узнаваемым.
(Я даже думаю, что разброс ответов при таком методе должен быть уже, ближе к стандарту из мультфильма про Карлсона, чем если дети фантазировали бы без Гугла. И это – сужение разнообразия, стандартизация решения – другая проблема, Filter Bubble. Но сейчас не об этом).
Так что гаджет с интернетом вовсе не вредны. Дальше Анатолий рассуждает о том, что проблема не в технологиях, а в педагогических упущениях, а именно в том, что родители и педагоги сдаются, уступают детей гаджетам – сами-то гаджеты (это слово я добавляю от себя, но такова суть размышлений Шперха) «нейтральны». Тесты показывают, что на память влияют не гаджеты, а глубина переработки информации, даже если дети используют гаджеты.
В общем, дело, дескать, не в отупляющем влиянии гаджетов, а в том, что взрослые не умеют предложить интересную альтернативу или интересный контекст использования гаджетов, чтобы полезная экономия, предлагаемая гаджетами, не приводила к атрофии собственных интеллектуальных способностей ребенка.
Долго ли коротко, виноваты люди, а не технологии. Надо компенсировать развлекающее и отвлекающее воздействие гаджетов педагогическими усилиями.
Здесь можно увидеть перекличку, как ни странно, с американской дискуссией об оружии и аргументами NRA о том, что убивают, дескать, люди, а не ружья. Все дело в том, как применять.

Пирамида и облако. О социальной гравитации

Обе формы – пирамида и облако (сеть, рой) – отражают идею гравитации.
Но в пирамиде гравитация представлена притяжением элементов к большой внешней массе, на которой пирамида стоит – к планете/земле. Наиболее сильные (легкие), способные противостоять гравитации, находятся наверу пирамиды, топча слабых, которых больше, но священство их в близости к почве.
В облаке гравитация представлена притяжением элементов друг к другу. Сильные оказываются в центре, маргиналии формируют форму облака/роя, группируясь вокруг более тяжелых элементов. При этом все участвующие силы оказываются внутри облака. Если же появляются какие-то внешние силы, формируется новое облако.
Примерно так формировались и цивилизации – почвеннические и кочевые/мигрантские. С гравитационной тягой к почве или друг к другу.
Примерно поэтому сетевая и иерархическая структуры организации общества имеют свои культурные преференции.
Интернет сильно возмутил сложившийся уклад, проникнув в морфологически чуждые сетевому устройству культурные ареалы.

О человечности и аттрактивности ошибки

Все носятся с этими акулками. Ну, немного несуразно они подрыгались… А резонанс обнаружил большую нишу для маркетинга и блогинга.
Katy Perry’s Sharks Were The Best Part Of The Super Bowl
The Katy Perry sharks are all of us.

В эпоху технологизации, фасилитации, гаджетизации и прочей автоматизации, ключевой ловушкой внимания становятся маленькие КОРЯВОСТИ. Крохотные (а и некрохотные тоже) несуразности, выбивающиеся из автоматической безупречности. Потому что человечинка.
Кажется, Ширки писал о нарождающемся тренде: продвинутые дизайнеры обязательно подпустят толику любительщины. Потому что если реклама кухни выглядит так, как для королевской семьи, то ни одна хозяйка не почувствует, что здесь можно чистить морковку. Подобный трюк занижения доступности давно использовался в политике: политик часто играл next door guy.
Пришла пора использовать эту идею в более технологичных вещах. В любой проект с большой долей автоматизации надо обязательно закладывать милую корявость.
Не говоря уж о том, что в эпоху робожурналистики, когда алгоритмы начнут серьезно конкурировать с биологическими журналистами, именно ошибка станет главным фактором прибавочной стоимости живого журналиста, главной приманкой. Поэтому многие СМИ, чувствуя что-то такое, сейчас усиленно показывают свои извинения и сообщения об обнаруженных ошибках.

(Зы. Нельзя также не вспомнить в этой связи Гайдая, который в "Бриллиантовой руке", в нарезке галлюцинаций Геши, использовал кадры ядерного взрыва. Он знал, что цензуре надо будет за что-то уцепится и дал ей материал проявить себя, потому что нельзя же все пропустить. Цензура вырезала то, что предназначено, все довольны.)

О, а я уже эти мысли думал – на примере плаката "Копы в юбках", где копы изображены в штанах. Что вызвало, конечно, резонанс, и возбужденные педанты понесли весть о проходном фильме в массы.

Управляемая несуразность как инструмент вирусного возбуждения

Этот плакат считается плохим примером локализации/визуализации. Они же на картинке не в юбках! Какой тупой дизйнер/рекламист!
Никогда бы проходной боевичок не собрал столько отклика, если бы не "кривизна" плаката.
Это очень хороший пример локализации/визуализации. Потому что задача плаката – не добыть похвалу дизайнеру, а разнести сообщение о фильме.
Вирусный редактор клюнул на несуразность. И понеслось. Сразу столько специалистов. Их экспертиза кривая, без понимания предмета, но разносчики они – хорошие.
Управляемая несуразность может быть очень хорошим инструментом возбуждения вирусного редактора.
PS. При условии, конечно, что несуразность была управляемой.
(А хоть бы и нет, все равно рекламная отдача очевидно превысила среднюю величину на единицу затрат. Просто тогда похвала отменяется, если вышло случайно.)

Ветхий Завет о запрете на медиа

Neil Postman пишет, что о роли медиа в формировании общества он узнал из источника, более могущестенного, чем McLuhan, и более древнего, чем Платон.

И это – вторая заповедь, про не сотвори себе кумира. Она, по сути, предвосхищает появление Роскомнадзора. Это запрет на создание альтернативных и самочинных медиа, изданный институтом, желающим сохранить монополию на контент.

…my interest in this point of view was first stirred by a prophet far more formidable than McLuhan, more ancient than Plato. In studying the Bible as a young man, I found intimations of the idea that forms of media favor particular kinds of content and therefore are capable of taking command of a culture. I refer specifically to the Decalogue, the Second Commandment of which prohibits the Israelites from making concrete images of anything . “Thou shalt not make unto thee any graven image, any likeness of any thing that is in heaven above, or that is in the earth beneath, or that is in the water beneath the earth.”

Почему Бог дал своему народу инструкцию, как символизировать или не символизировать свой опыт, спрашивает Постман.
А потому что Oн понимал (далее мое изложение), что the medium is the message, что we shape our tools and thereafter our tools shape us. Ветхозаветный Роскомнадзор просто не хотел, чтобы новый Бог появился.
Почкование высшего авторитета удалось отложить примерно на 22 века, но оно потом все равно состоялось, и именно медийным способом (благодаря Гутенбергу).

Ирригация, пиратство, пирамиды, бюрократия, занятость и роботы не у дел.

10 million UK jobs at risk from computers and robots, study says
А в России – нет.
В сухопутных культурах политическое устройство развивается не на пиратстве (как в побережных), а на ирригации.
Ирригация параллельно выполняет важную роль утилизации больших масс населения, которого в сухопутных культурах всегда больше, чем в побережных, и оно занято по солярному, а не лунарному циклу, то есть по земледельческим сезонам, что означает неравномерность пиковых нагрузок на занятость. В общем, пока урожай растет, народ должен копать каналы. И государству прок впрок, и без дела не балуются.
Предельным воплощением ирригации как способа утилизовать население, безусловно, является строительство пирамид. Пирамиды гарантируют общую занятость с регулярным, а не сезонным, напряжением сил. Восполняют недостаток, так сказать, солярного цикла занятости, поддерживая по пути связь народа с Богом-Солнцем.
Поэтому нарастает и будет нарастать бюрократическая утилизация населения в нашей сухопутной культуре. То есть те или иные варианты занятости в бюджетной пирамиде.
И вот в конце этой цепочки размышлений: роботы в России работника не заменят. Потому что задача у такого "занятого" принципиально другая – не делать, а не делать. А таких роботов еще не придумали. Это какое-то другое название нужно; чапековский "робот" не подходит.
Навеяно:
10 million UK jobs at risk from computers and robots, study says,
а также М.К. Петровым.

Как презентизм убивает идеологию

Рашкоф в Present Shock пишет, что начало 20 века характеризовалось футуризмом, а начало 21 века – презентизмом. Действительно, ускорение социального времени в какой-то момент подвело человечество к пониманию, что будущее близко, что можно протянуть руку и схватить, хотя бы для потомков. Подобное ощущение должны были принести еще протестанты; например, Томац Мюнцер, который повел свои коммуны под лозунгом возможности небесного рая уже в земной жизни, отчего и начался коммунизм, усугубленный Марксом.
В общем, перспектива будущего делает понятным или даже неизбежным сочинение больших идеологий (утопий). Чем, собственно и характеризуется Новое время (опять "время"). Социальные революции сводимы к появлению новой концепции времени – концепции будущего, которое на следующем шаге стало восприниматься не только наблюдательно, но и инженерно.
И вот, отмечает Рашкоф, презентизм, по сути, убивает поле для великих идеологий. Нет места, где можно обещать великое будущее, поскольку все происходит прямо сейчас ("Живи здесь и сейчас", Пепси-Кола). Больше того, уже и само будущее сжимается ради сегодняшнего дня (кредитование).
Отмена образа будущего, деградация футуризма, с одной стороны, приводит к гибкости убеждений, о которых пишет Архангельский. Если будущего нет, то какая разница, за что быть? Можно за то, а можно и, наоборот, за это. Люди без темпоральных скреп ужасно гибкие.
С другой стороны, адский фьюжн темпоральности конкретно в России превращается в конфьюжн. Футуризм поломался перестройкой и всемирным течением истории, презентизм дискредитирован то ли либералами, то ли уничтожен ради сохранения власти, и тогда публика ударяется в… пастизм. В архаику, в общем. И это нечто такое, чего даже Рашкофу не постичь.

Это было размышление к посту Андрея Архангельскоо в ФБ:
Ради справедливости. Сейчас на КП обсуждают тему с демонтажом памятника айфону, и ведущий осуждает (!!!) псхиоз, истерию по этому поводу. "Если мы сейчас начнем копать, кто какой ориентации был, нам придется от всего отказаться" – ведущий. "И памятник совершенно гетеросексуальному Стиву Джобсу, а не Тиму Куку" (аргумент, конечно, тот еще). "У нас в начале ХХ века мэр Москвы был открытым гомосексуалистом".
И вот люди звонят в эфир, и тоже ОСУЖДАЮТ ИСТЕРИЮ по поводу обсуждения нетрадиционной сексуальной ориентации. Потому что – это уже всем известно – все зависит от позиции ведущего, от того, как поставлен вопрос. "Все это приобретает нездоровую форму" – приговаривают слушатели. Никакой гомофобии. …Поразительно. Вот три дня назад на РСН они сами устраивали психоз (82 процента слушателей высказались, что теперь откажутся от продукции компании Эпл – см. мою заметку от 1 ноября), и его поддерживали, и усиливали психоз. Поразительная, конечно, система. Никаких четких убеждений нет. Вообще никаких убеждений, принципов. Но еще больше поражает степень внушаемости нашего человека… На этом хотя бы простом примере. Сознание этого слушателя – чистая доска. Готов поддержать все. Сегодня одно, завтра другое. В зависимости от доминирующей точки зрения. Партии и правительства.

Технологии на службе общеста потребления. Или наоборот.

Связь между технологическим прогрессом и консьюмеризмом может быть обратная. Общество потребления – не цель развития технологий, а средство. Так паразит заинтересован в быстром обмене веществ хозяина, потому что быстрый обмен веществ обеспечивает поступление свежих соков. Не технологии служат потреблению, а потребление – технологиям.
Такой подход может давать более объемлющее, чем маркетинг, объяснение, почему все больше товаров – одноразовые, почему телевизоры не надо ремонтировать, а надо покупать новые; почему смартфоны и компьютеры надо заменять раньше их износа. Потребление позволяет технологиям лучше питаться. То есть да, технологии стимулируют консьюмеризм, но для других целей. Для себя.
(Стоит всего лишь преодолеть антропоцентризм и "человек – мера всех вещей", как картины видятся по-другому).